[ad_1]
О НЕДАВНЕМ ПЕРВОМ ПРОЧТЕНИИ «ГАРРИ ПОТТЕРА»
— Я была на темной филологической стороне и долго не хотела его читать — считала это чем-то попсовым. Но очень ошибалась. Книга оказалась хороша не только как захватывающая история, но и художественно — аллегориями, отсылками к куче классических произведений, старых сказок разных народов и даже к Библии. Это не ширпотреб.
О «ТЕМНОЙ ФИЛОЛОГИЧЕСКОЙ СТОРОНЕ»
— Ты ко всему придираешься: все анализируешь, не можешь песню нормально послушать — только через какое-то время доходит смысл текста и вайб. Не можешь сразу получить удовольствие. У меня довольно суровая цензура, иногда это зарезает песню. Может быть, время от времени стоило бы легче к этому относиться. Это то, к чему я стремлюсь в поп-музыке — к простоте, ясности, точности. Чтобы было понятно каждому. И сделало больно каждому. (Смеется.) В этом смысле я как татуировщики. (Все смеются.) Выбрала профессию, которая причиняет боль!
О СВЯЗИ ПСИХОЛОГИИ И ТВОРЧЕСТВА
— Прежде всего ты пытаешься решить какие-то свои проблемы через музыку: есть опция сходить к психологу, а есть опция написать песню. И я для начала разделываюсь со своей болью, но мне хочется верить, что через прослушивание человек тоже освобождается от своей. Как через крик: вышел в поле поорал — вроде стало полегче.
О ФОРМУЛЕ ПРОСТОТЫ
— Мне бы не хотелось негативно оценивать ничей труд, поэтому лучше приведу положительный пример: Ева Польна и большинство песен «Гостей из будущего». Они точные, пронзительные, образные, но филологически несложные. Если говорить о поп-музыке сейчас, мне нравится, как пишет Наташа Гришковец. Она автор нескольких песен для DJ Smash типа «Беги, дорогая, беги…» и, если не ошибаюсь, для новых Artik & Asti — «CO2». Сразу видно, что у нее рифмы не в духе «тебя — меня». Мне это очень интересно. Я не знаю, насколько это усиливает или отрезает прежнюю аудиторию дуэта, но это правда тексты уже другого уровня.
О ЕЕ ТОПЕ-3 ПОП-АВТОРОВ
— ЛСП, Хаски, Скриптонит — сразу почему-то не поп-музыка приходит в голову. Интересно: почему? (Смеется.) Если говорить о 1990-х, вот Павел Есенин писал для Hi-Fi и Шуры — очень крутые песни. Ева Польна.
О ЕЕ РАННЕМ ТВОРЧЕСТВЕ
— Никто не отменял божественное: многие мои ранние песни — «Дура» или «Химия» — писались не от головы. То же самое с песней «Пташка» — мне вообще первый куплет полностью приснился! У меня даже есть в диктофоне запись моего сонного голоса, которым я напеваю. Надо ли это жестко цензить? Думаю, нет. В этом есть что-то бессознательное — и это хорошо, ценно. Есть песни, которые мы уже давно убрали из плейлиста: где-то чересчур наивно, где-то чересчур сопливо, и петь их уже не хочется. Не буду говорить, какие это песни, но мы их больше не играем. 15 октября в клубе «1930» можно будет услышать и старые, и новые песни, и даже премьеру «Курточки».
ОБ ОЖИДАНИЯХ ПУБЛИКИ
— Знаешь, с чем я сталкиваюсь (и другие артисты, кстати, тоже)? С обвинением, что ты не такой, как прежде. Твоя музыка не такая, как прежде. Подстригись как раньше. Оденься как раньше. Накрасься как раньше. Напиши песни как раньше. Почему-то это какая-то тенденция: люди обожают на это обращать внимание и говорят: «Ну, это не то, что было в 2015 году». В общем, консервативная часть публики постоянно требует: верните все как было!
О РЕАЛЬНОЙ ПОДОПЛЕКЕ ПЕСНИ «ОК»
— Моя одноклассница Ольга была самой красивой девочкой в классе, и все остальные девчонки реально страдали, что на них никто не смотрит. Это первый факт. Второе: мой одноклассник Антон влюбился в девочку и рассказывал, как специально шел впереди нее в школу и делал вид, что у него развязались шнурки, дожидался, когда она с ним сравняется, и шел рядом, провожая таким образом в школу. Третье: у нас был одноклассник, новенький, который проучился ровно один день, потому что родители забрали его и увезли — мы напоили его после первого же дня учебы. Не сломал ногу, но почти. Так что это реальные истории, собранные в одну.
О ЕЕ РОДНОМ БЛАГОВЕЩЕНСКЕ
— Я возвращаюсь к людям, а не к месту. Хотя… Недавно зашла за свой дом, увидела качели, на которых качалась в детстве, — и мне стало так грустно, я поняла, что такое ностальгия. Такие сентиментальные чувства! Но привязки к месту у меня все-таки нет. Сейчас я стараюсь туда летать в период новогодних каникул и к маме на день рождения. С одной стороны, я в Благовещенске так и не стала признанным музыкантом — меня хейтили, сравнивали с кем попало и не любили. И ты такой думаешь: ну, чо, теперь-то вы пришли на мой концерт! С другой стороны, эти чувства очень волнительные — приходят твой директор школы, классный руководитель, весь твой класс, все твои родственники. Люди, которых ты знаешь, любишь, их много, они на тебя смотрят.
О ТЕНДЕНЦИЯХ СОВРЕМЕННОЙ МУЗЫКИ
— Мне кажется, стало меньше ярких личностей. Думаю, что музыка ускорилась. Срок ее жизни стал короче: не потому, что песни стали хуже, а потому, что «все проехали, давайте новое». Если еще в 2010-х рэп я бы могла назвать главной музыкой в России, то сейчас даже не знаю, что ею назвать. Короткие песенки из тиктока? Не знаю. Но точно не рэп. Он изменился, стал похож друг на друга, как и все остальное. С точки зрения индустрии мне нравится, что больше не нужны посредники. Если в 2015 году требовался лейбл, печатать диски, развозить их на радио, договариваться, продавать, то теперь все решает стриминг. Сейчас он, к сожалению, уменьшился на несколько площадок, но это не значит, что люди стали меньше слушать музыку. Мне нравится, что больше не нужен продюсер: мы сами можем общаться с радио и теликом. Самое главное — со слушателем: он может написать мне в соцсетях, я ему могу ответить. В остальном есть ощущение некоторого кризиса, если честно. Во всех направлениях музыки. Будто музыка топчется на месте. Наверное, такое всегда бывает перед прорывами и новой волной.
(Владимир Завьялов, «Правила жизни», 16.09.2022)
[ad_2]
