«Принцесса балета»: французская драма о расовых стереотипах в классических танцах

Нене-Фанта живет в неблагополучном пригороде Парижа, обожает хип-хоп и картофельные чипсы, но мечтает танцевать на сцене Сильфиду. Ей чудом удается пройти конкурс в балетную школу парижской Оперы, но тут-то и начинаются трудности. Единственная чернокожая девочка в классе, да еще и с характером классической гопницы, Нене-Фанта регулярно получает наряды вне очереди от преподавателей и какашки в пуантах от других балерин. Она – первый кандидат на исключение, но школа колеблется: хозяин Оперы требует от состава учениц культурного разнообразия, соответствия современной повестке на толерантность. А тут, кстати, оказывается, что и директриса школы, идеальная и безупречная, как советская Мэри Поппинс – алжирка по происхождению. 

Все фильмы о балете одинаковы по-своему – это всегда история гадкого утенка, который, преодолевая боль и абъюз, становится прекрасным белым лебедем (иногда в прямом смысле, под музыку Чайковского). Рамзи Бен Слиман решил посмотреть на заезженный сюжет под другим, толерантным углом. Главная проблема главной героини – не в том, что ее семья бедна (хотя как сказать, раз папа забирает ее из школы в своей машине и готов платить репетитору по 100 евро за час), а в том, что она – африканка по происхождению. Как известно, большинство классических партий написаны для белых балерин, а африканская генетика не предполагает худобы (недаром же при поступлении в балетную школу у детей спрашивают, сколько весят их родители). Можно ли с этим бороться, а главное, нужно ли? Рассуждения об этом режиссер выводит на поверхность: преподаватели школы обсуждают на «летучках», стоит ли дать Нене-Фанта шанс, или классический балет должен остаться последней опорой традиций.

Мы, в общем-то, знаем, кто в этих спорах победит. Классический балет во всем мире постепенно избавляется от штампов и навязанных установок, и это нормально: время не стоит на месте. Когда зритель приходит в парижскую Оперу на «Сильфиду», он приходит смотреть на идеальные сюиви и адажио, а не на цвет кожи балерины. Талант в искусстве все-таки (и слава богу) ценится больше происхождения.

Но проблема «Принцессы балета» (2022) в другом. Нам совсем не очевидно, что юная Уми-Бруни Гаррель (приемная дочь Луи Гарреля и его предыдущей подруги Валерии Бруни) так хороша, как все о ней говорят. «У нее дар», «лучшая в классе», «великолепно танцует» – но где же, где все это великолепие на экране? Уми милая девочка, но этого явно недостаточно ни для того, чтобы быть балериной, ни для того, чтобы быть хорошей актрисой – как следствие, она не вызывает ни жалости, ни особых симпатий. Гораздо интереснее наблюдать за трансформациями «директрисы», великой балерины в прошлом, которая так тщательно скрывала свое африканское происхождение, что даже носила цветные линзы (голубые глаза вызывают меньше подозрения, чем карие). Директрису, кстати, играет Майвенн, бывшая муза Люка Бессона, родившая ему в 16 лет дочь. Вот на нее тут стоит посмотреть – как и на трудовые будни «маленьких лебедей», которых еженедельно взвешивают, заставляют «растягивать бедра» и запрещают им есть нутеллу на завтрак.