Дисциплина для ребенка: где границы строгости и лояльности?

Нужна ли детям стро­гая дис­ци­плина, или для раз­ви­тия твор­че­ских наклон­но­стей она вредна? Как не пре­вра­тить семей­ную жизнь в муштру? О дис­ци­плине  в деле вос­пи­та­ния детей пого­во­рим с кли­ни­че­ским пси­хо­ло­гом Ната­льей Матвеевой.

Веду­щая Марина Лан­ская  бесе­дует с гостьей эфира в сту­дии пере­дачи «Учимся рас­тить любо­вью» ТК «Союз».

– Ната­лья, слово «дис­ци­плина» вызы­вает несколько вопро­сов. С одной сто­роны, мы пони­маем, что вос­пи­ты­вать ребенка без дис­ци­плины невоз­можно. Но, мне кажется, сей­час к этому слову несколько нега­тив­ное отношение.

«Дис­ци­пли­ни­ро­ван­ный ребе­нок» зву­чит уже не так хорошо, как это было два­дцать лет назад, напри­мер, в моем дет­стве, тогда дис­ци­плина была во главе угла. Теперь хотят, чтобы ребе­нок был кре­а­тив­ным, твор­че­ским, сво­бод­ным.  Где гра­ницы нор­маль­ной дис­ци­плины в жизни ребёнка?

– Ино­гда роди­тели хотят от ребенка не то, чтобы дис­ци­плины, а какого-то удоб­ства, покла­ди­сто­сти, послу­ша­ния. И очень часто это и име­ется в виду. Гово­рят: я хочу, чтобы он был дис­ци­пли­ни­ро­ван, а на самом деле: я хочу, чтобы он был таким, как я его заду­мала, чтобы он делал то, что я велю, в какие-то рамочки был уло­жен, и мне было с ним ком­фортно и удобно.

И тут, дей­стви­тельно, хорошо бы опре­де­литься в поня­тиях: дис­ци­плина – это что? Для меня дис­ци­плина – это струк­тура, это какой-то поря­док, это некие пра­вила. И мне дума­ется, что дис­ци­плина в таком виде нор­мальна, хороша, и без неё дей­стви­тельно никак.

Что для меня не явля­ется дис­ци­пли­ной –  так это жёст­кость, это даже жесто­кость, и это нело­гич­ное нака­за­ние, это то, что как раз к дис­ци­пли­ни­ро­ван­но­сти впо­след­ствии не приводит.

– Мне кажется, упо­ря­до­чен­ность – это то, что нужно в жизни каж­дого чело­века. И если мы не дадим азы дис­ци­плины, ребенку про­сто будет сложно в даль­ней­шем выстра­и­вать свою жизнь, и учиться, и рабо­тать, и вообще регла­мен­ти­ро­вать все свои дей­ствия и впи­сы­вать их в свой рас­по­ря­док дня. 

Поэтому дис­ци­плина нужна для удоб­ства жизни, для того чтобы защи­щать себя от стрес­со­вых ситу­а­ций, когда ты все время опаз­ды­ва­ешь, ничего не успе­ва­ешь, и, в общем, сложно жить. 

Но вот вы гово­рите о жест­ко­сти, а откуда берется жела­ние под­чи­нить ребенка себе и сде­лать его удобным? 

Или это все-таки транс­ля­ция того, чему роди­тель сам научился в дет­стве от своих роди­те­лей, и тут уже замкну­тый круг, и ему нужно как-то из этого выби­раться с помо­щью спе­ци­а­ли­стов, потому что он повто­ряет то пове­де­ние, к кото­рому привык?

– Роди­тель может дать только то, что сам имеет. Но это пато­вая ситу­а­ция, к сожа­ле­нию, мы так часто делаем: мы пыта­емся при­вить то, чего нам не додали, чего у нас нет.

И все­гда это нелов­кая ситу­а­ция, когда, напри­мер, на прием при­хо­дит мама и гово­рит: я хочу, чтобы он делал утром зарядку, читал книги по часу в день, уби­рал свой шкаф три раза в неделю. Ребе­нок постарше гово­рит: мама, но ты ведь этого тоже не дела­ешь». И мама страшно краснеет.

Или с этими теле­фо­нами люби­мая ситу­а­ция: я хочу, чтобы он играл в теле­фон, или доста­вал теле­фон час в день. Ребе­нок гово­рит: мам, а ты посто­янно в нем! Поэтому доби­ваться чего-то, чего у тебя нет, очень сложно.

Либо тут нужно быть до конца чест­ным и гово­рить: послу­шай, вот в моей жизни этого нет, и мне от этого очень плохо, у меня слож­но­сти с этим. Я, напри­мер, не при­вык при­хо­дить вовремя, я опаз­ды­ваю, из-за этого у меня есть труд­но­сти, давай-ка мы с тобой вместе…

Понятно, это можно ска­зать уже ребенку более взрос­лому. Когда ребе­нок малень­кий, здесь такая ловушка, потому что такая дис­ци­пли­ни­ро­ван­ность, о кото­рой вы сей­час гово­рите, некий поря­док в жизни – закла­ды­ва­ется в очень ран­нем возрасте.

Мон­тессори гово­рила, что ребе­нок «строит» себя где-то с полу­тора лет. Роди­тели, навер­ное, вспом­нят: это тот воз­раст, когда ребенку надо, чтобы все было в порядке, и он очень сильно пани­кует, если сей­час нет вот на этом месте люби­мой игрушки.

Это слу­ча­ется где-то от полу­тора до трех. Потом не факт, что что-то оста­ется, и он готов учиться в этот момент.

Он еще очень малень­кий, но для него вот эта риту­аль­ность, ритм очень важны.  И это то, что очень важно с ребен­ком делать – рит­мично жить, и при­чем ритм дол­жен быть во всем. Во вре­мени: смотри, утром мы с тобой встали, поку­шали; потом мы с тобой пошли, погу­ляли; потом ты игра­ешь, а я зани­ма­юсь какими-то сво­ими делами, потом мы спим.

И ребе­нок очень неплохо встра­и­ва­ется в эту систему. Ребе­нок спо­коен, мама спо­койна, и в прин­ципе в таких семьях ребе­нок учится жить по рас­по­рядку дня, и ему хорошо. Это струк­тура, это безопасность.

И, если ребе­нок пони­мает, что дис­ци­плина – не потому, что это нака­за­ние некое, что ему ком­фортно и без­опасно, легко и спо­койно, он это очень неплохо при­ни­мает. Потом про­сто мат­рица меня­ется, но ребе­нок пони­мает, что вот так есть и по-дру­гому быть не может.

Но если роди­тель в этот момент сам этого ребенку не дал, и потом они при­хо­дят уже в воз­расте десяти лет, и мама рас­ска­зы­вает, что он такой неор­га­ни­зо­ван­ный, то я спра­ши­ваю, как  все было.

И мама гово­рит: если честно, меня саму коро­бит от такой чет­кой дис­ци­плины. Это непо­сле­до­ва­тель­ность, и хуже для ребенка ничего быть не может, когда роди­тели тре­буют одного, но делают совсем дру­гое; либо когда сего­дня ты можешь это сде­лать, а зав­тра за это ты наказан.

Сего­дня ты за это нака­зан, а зав­тра за это тебя по головке погла­дили – вот это недо­пу­стимо. И тут у ребенка есть чув­ство опас­но­сти: дис­ци­плина – это некие тре­бо­ва­ния. А тре­бо­ва­ния уби­вают жела­ния. Если ребе­нок начи­нает вос­при­ни­мать это как жест­кие тре­бо­ва­ния, он не хочет, он сопро­тив­ля­ется даже в малень­ком возрасте.

– Ната­лья, пра­вильно я поняла: основ­ное в смысле упо­ря­до­чен­но­сти жизни мы закла­ды­ваем в ран­нем воз­расте, и зна­чит, роди­те­лям нужно зара­нее поду­мать о том, что они хотят от ребенка, и уже где-то в пол­тора года начать фор­ми­ро­вать вот такую жизнь, и начи­нать надо с себя. 

А дальше что делать? Хочется, во-пер­вых, пого­во­рить о том, как упо­ря­до­чи­вать, чтобы не про­пу­стить этот момент в том иде­аль­ном вари­анте, когда роди­тель вовремя взялся и хочет с дет­ства ребенка вос­пи­тать так, чтобы он мог упо­ря­до­чи­вать потом свою жизнь. 

И что делать, если этот момент уже упу­щен, и, как в опи­сан­ном вами при­мере, мама при­шла с про­бле­мой. Давайте нач­нем с про­стого вари­анта и перей­дём к тому, кото­рый сложнее.

– Здесь сразу хочется понять, о чем мы будем гово­рить. Есть вре­мен­ное упо­ря­до­чи­ва­ние жизни, это про­сто рас­по­ря­док дня – с этим, навер­ное, роди­те­лям проще. Ино­гда я сове­тую сде­лать такую вещь – неважно, в три года или позже, но дети на это очень неплохо откликаются.

Это ино­гда делают в сади­ках: некое визу­аль­ное рас­пи­са­ние, когда, допу­стим, есть время, и ты с ребен­ком оста­ешься один дома. Обычно роди­тели этого боятся, потому что не пони­мают, как орга­ни­зо­вать его время, и здесь дис­ци­пли­ни­ро­вать очень трудно, когда нет школы, когда нет сада, когда есть я один на один с ребен­ком, и что-то от меня посто­янно требуют.

А хочется, чтобы он был дис­ци­пли­ни­ро­ван­ным, чтобы уже в четыре года он само­сто­я­тельно встал, чтобы запра­вил постель, сел книжку почи­тал, что-то посмот­рел, и роди­тель, в общем-то, ни при чем.

Такого не бывает. Ребе­нок не может этому сам научиться, это навык, кото­рый опять же пере­дает роди­тель. И вот в этом визу­аль­ное рас­пи­са­ние неплохо помо­гает. Но это про­сто как прак­ти­че­ская рекомендация.

Хорошо бы иметь доску, либо это может быть про­сто холо­диль­ник, и вы дого­ва­ри­ва­е­тесь с ребен­ком, либо, когда он малень­кий, вы про­сто это дела­ете само­сто­я­тельно. Вы выве­ши­ва­ете  на доске собы­тия из жизни – это могут быть фото­гра­фии, лучше даже, если фото­гра­фия ребенка, либо это могут быть какие-то кар­точки, кото­рые для него понятны, чтобы он видел после­до­ва­тель­ность дей­ствий в дне событий.

Осо­бенно это хорошо, когда мама, напри­мер, хочет вве­сти что-то новое, и ребе­нок дол­жен быть готов. Ребенку хорошо бы прямо рас­ска­зать и пока­зать (и кстати, это неплохо, если вы хотите вве­сти у ребенка какую-то новую при­вычку), напри­мер, смотри: с зав­траш­него дня я хочу, чтобы ты со мной резал салат.

Это ведь тоже вве­де­ние какого-то навыка, а сна­чала всё, как все­гда, встали, умы­лись, а вот здесь если раньше ты играл, а я, напри­мер, гото­вила одна, теперь кар­точка: мы с тобой готовим.

Ребе­нок может этого ждать. После этого, когда он это сде­лал, тут хорошо бы такую кар­точ­ку­взять и ска­зать: смотри, ты моло­дец, ты мне помог, и вот теперь ты можешь целых два­дцать минут смот­реть муль­тики (такое нена­вяз­чи­вое поощ­ре­ние), ты умница. Ребе­нок будет все­гда хотеть вам помо­гать резать салат. Он может даже не уло­вить, но все равно такое поло­жи­тель­ное закреп­ле­ние собы­тия у ребенка может быть очень важ­ным. Кстати, это то, что рабо­тает лучше, чем наказание.

– Ругать за то, что ребе­нок не справ­ля­ется с тем, что мы ему ввели – это не тот случай?

– Это менее эффек­тивно. Более эффек­тивно его поощ­рить. Ведь воз­ни­кает чув­ство радо­сти, и это то, куда хочется опять вер­нуться. Если мы хотим что-то вво­дить, дис­ци­пли­ни­руя ребенка, какие-то новые навыки, чему-то обу­чать, очень важно для себя уяс­нить, что это рабо­тает лучше, чем  если вы его будете наказывать.

 – Что каса­ется визу­а­ли­за­ции, то, когда мы делаем визу­аль­ное рас­пи­са­ние, мне кажется, тут идет речь о  малень­ких детях, или для детей постарше тоже воз­можно сде­лать что-то похожее?

– Это даже взрос­лым может ино­гда  помо­гать, если мы чего-то недо­брали в дет­стве, и ты про­сы­па­ешься утром, а у тебя все вверх дном. Что такое план-еже­днев­ник: это, по сути, то же самое, но, если это визу­а­ли­за­ция, то есть видишь это, всё как-то понятнее.

Очень важно, чтобы дис­ци­плина не  была свя­зана с чем-то очень тяже­лым, труд­ным и моно­тон­ным. Несмотря на то, что мы ребенка дис­ци­пли­ни­руем, у нас должна оста­ваться лег­кость и гибкость.

Есть еще один  важ­ный момент – струк­тура. Э. Берн гово­рил о четы­рёх видах голода –люди ино­гда голо­дают не только физи­че­ски, а в пси­хо­ло­ги­че­ском плане тоже. И пер­вое,  без чего голо­дает ребе­нок, это так­тиль­ный контакт.

Погла­жи­ва­ние – это когда я тебя вижу, я тебя слышу, я тебя очень сильно люблю. Это такое посла­ние: ты мой, и я тебя очень люблю, вот это про без­услов­ную любовь. Если этого нет, ребе­нок начи­нает как-то не так себя вести (не только дети, кстати), чтобы это полу­чить, чтобы полу­чить вот то без­услов­ное при­ня­тие со сто­роны родителя.

Вто­рое: я тебя не про­сто вижу, слышу, я тебя могу поощ­рить за что-то, вот именно за что-то. То есть это уже некая похвала, это при­ня­тие. При­ня­тие не без­услов­ное, а твоих каких-то дости­же­ний. Я тебя хвалю за то, что ты сделал.

Это тоже очень важно. Это вто­рой «голод», и ребе­нок дол­жен пони­мать, в чем его спо­соб­но­сти, что он уже умеет, чему мы его уже научили, дис­ци­пли­ни­ро­вали. А тре­тий «голод» – это как раз «голод» по струк­туре, «голод» по дисциплине.

Если у ребенка нет дис­ци­плины – на самом деле это опас­ная исто­рия.  Во-пер­вых, это может быть неудобно роди­те­лям или детям, но очень часто дети, кото­рые рас­тут в слиш­ком лояль­ных семьях, при­хо­дят с нев­ро­ти­че­скими проявлениями.

Потому что для ребенка не иметь каких-то таких услов­ных рамок и какого-то пони­ма­ния и порядка – это зна­чит взять ответ­ствен­ность за то, что про­ис­хо­дит в семье, на себя. Это зна­чит, что в моей семье нет взрос­лого, нет стар­шего, нет хоро­шей муд­рой вла­сти. И тогда надо что-то делать, и я это беру на себя.

И ребе­нок – он этого не может, ему очень трудно, и тут нев­ро­ти­че­ские симп­томы налицо. То есть ребе­нок начи­нает плохо себя вести, роди­тели на него начи­нают кри­чать, как-то нака­зы­вать, а на самом-то деле там нет структуры.

И часто, когда я его роди­те­лей спра­ши­ваю, есть ли у вас вот этот поря­док, этот режим дня, какие-то понят­ные тре­бо­ва­ния, пра­вила семьи, – они гово­рят: нет. Ну и все.

То есть как ребе­нок будет тре­бо­вать, если он голо­ден по этой струк­туре? Он будет очень плохо себя вести, на самом деле. Начи­ная от нега­тив­ного пове­де­ния и закан­чи­вая пси­хо­со­ма­ти­че­скими реакциями.

Поэтому по струк­туре мы все тос­куем. Если вы выез­жа­ете, и дорога, по кото­рой вы едете, вдруг закрыта на ремонт, я думаю, у вас будет тре­вога. То же самое с ребен­ком: если он посто­янно стал­ки­ва­ется с чем-то, с каким-то ремон­том дорог, он будет все время тре­во­житься, то есть нужна некая последовательность.

Пока не будут пер­вых двух состав­ля­ю­щих дис­ци­плины, пере­хо­дить к тре­тьему ино­гда бес­по­лезно. Сна­чала при­ни­маем и любим, ценим, хва­лим, а потом уже структурируем.

И потом есть чет­вер­тый «голод» по сти­му­лам: это про яркость жизни, чтобы ребенку хоте­лось быть с роди­те­лями, хоте­лось их пора­до­вать, что ли. Это зави­сит только от роди­теля, от того, какую он атмо­сферу создает в доме.

– Бывает и наобо­рот, когда дис­ци­плина в семье такая жест­кая, что ребе­нок в знак про­те­ста начи­нает ее нару­шать. И при­ме­ров немало, когда в доме иде­аль­ный поря­док, мама с папой живут по рас­пи­са­нию, а у ребенка хаос, если это под­ро­сток, и он не так под­чи­ня­ется и может себе это позволить. 

Ино­гда это и бро­шен­ные инсти­туты, и так далее. То есть с такими про­яв­ле­ни­ями тоже часто стал­ки­ва­ются – из-за чего? Это как раз тот слу­чай, когда нет того самого при­ня­тия, поощ­ре­ния, то есть тех двух сим­во­лов, кото­рые поз­во­ляют вво­дить дис­ци­плину, или тут могут быть еще какие-то нюансы?

– Если мы гово­рим про под­рост­ко­вый воз­раст, может быть, это странно зву­чит, но это нор­мально. Это тот воз­раст, когда я себя соби­раю – не роди­теля, а себя. Я хочу понять, какой я, и часто это идет через отстра­не­ние роди­тель­ских уста­но­вок и правил.

То есть тут нужно при­знать, что это его поиск соб­ствен­ного пути. Во-пер­вых, если мы гово­рим о каком-то порядке, там не может быть речи о порядке, потому что в голове в это время пол­ней­ший хаос.

Во-вто­рых, тут хорошо бы пере­до­го­во­ри­ваться с ребен­ком, потому что ино­гда роди­тели, у кото­рых слиш­ком все жестко, как будто не могут пере­до­го­ва­ри­ваться. В три года, мне дума­ется, не стоит у ребенка спра­ши­вать все. Зна­ете, часто бывает такая исто­рия, когда, напри­мер, ребе­нок сидит, играет, а мама гово­рит: ну что, мы уже пой­дем? Ребе­нок гово­рит: нет. – Вот видите какой он непослушный!

И хочется спро­сить: ты зачем спра­ши­ва­ешь? Если ты видишь: время окон­чено, ты подойди к нему, скажи: малыш, у тебя еще три минутки, убери игрушки, напри­мер. Или: вот сей­час часики про­зве­нят, и мы уйдём.

В три года не нужно спра­ши­вать ребенка, если ты не можешь ему поз­во­лить этот выбор. В под­рост­ко­вом воз­расте ребе­нок хочет, чтобы к нему отно­си­лись более ува­жи­тельно, и к этому воз­расту часть ответ­ствен­но­сти надо ему пере­дать, и ответ­ствен­ность за свою соб­ствен­ную дис­ци­плину хорошо бы вообще отдать ребенку.

Но то, что он будет ее нару­шать – это одно­значно, и я бы ска­зала, это хорошо. Это потому, что, если ребе­нок этого не делает в 13–14, то, ско­рее всего, он это будет делать зна­чи­тельно позже.

И он в этом воз­расте учится отста­и­вать свои гра­ницы, он учится гово­рить «нет», и он учится наво­дить какой-то свой поря­док в жизни. Очень часто бывает, если роди­тели не сло­мали его в 14, то к 20 годам он берет тот поря­док жизни, кото­рый ему роди­тели пред­ла­гали, в кото­ром он вырос. Но этот период надо пере­жить с ува­же­нием, дого­ва­ри­ва­ясь, и уже теперь спра­ши­вая его мне­ние, но все-таки пони­мая, что пока ты еще власть в семье, но где-то и при­слу­ши­ва­ясь к нему. Поэтому с под­рост­ками немножко сложнее.

– Мы не затро­нули важ­ный вопрос санк­ций.

– Давайте пораз­мыш­ляем на при­мере. Люди, кото­рые водят машину, пре­красно пони­мают, что ты можешь выехать на «встречку», но тебе за это будет, как мини­мум, штраф, а как мак­си­мум, ава­рия. Ребе­нок дол­жен знать, что есть пра­вила, и, если он  чего-то не делает, есть санкция.

Напри­мер, ты не убрал сего­дня игрушки – я пони­маю, зна­чит, ты устал. Но после того, как ты убрал игрушки, обычно ты, допу­стим, смот­ришь мульт­фильм. Сего­дня я не могу тебе раз­ре­шить мульт­фильм, и ты про это знаешь.

Ты можешь убрать игрушки, а можешь не убрать – это твой выбор, но ты зна­ешь, что за это ты поло­жишь «права на стол», то есть не будешь играть. И здесь нужна боль­шая роди­тель­ская чет­кость и последовательность.

Соб. инф.
Видео-вер­сия передачи